1 КОР 11:2–16 Мужчины и женщины вовремя церковного богослужения

2 А вас я хвалю за то, что всё мое помните и, как я передал вам, этих преданий держитесь.

3 Но хочу, чтобы вы знали, что всякому мужу глава есть Христос, а глава жене муж, а глава Христу Бог.

4 Всякий муж, молящийся или пророчествующий с покрытой головой, бесчестит свою голову;

5 а всякая жена, молящаяся или пророчествующая с непокрытой головой, бесчестит свою голову; ибо это то же, как если бы она была обритая.

6 Ибо, если жена не покрывается, пусть и стрижется. Если же стыдно жене стричься или бриться, пусть покрывается.

7 И как муж не должен покрывать себе голову, будучи образом и славою Бога, — так и жена есть слава мужа.

8 Ибо не муж от жены, но жена от мужа;

9 и, ведь, не создан был муж ради жены, но жена ради мужа.

10 Поэтому жена должна иметь на голове знак власти ради ангелов,

11 Впрочем, ни жена без мужа, ни муж без жены, — в Господе:

12 ибо, как жена от мужа, так и муж чрез жену; а всё — от Бога.

13 Рассудите сами, прилично ли жене молиться Богу с непокрытой головой?

14 И не сама ли природа нас учит, что если муж отпускает волосы, для него это — бесчестие,

15 а жена, если отпускает волосы, для неё это слава, потому что волосы даны ей вместо покрывала?

16 Если же кто думает спорить, то мы такого обычая не имеем, ни церкви Божий.

Много лет назад я был приглашен читать лекции в один из колледжей США. После окончания очередной лекции мне стало известно, что несколько студентов занимаются изучением жизни и посланий апостола Павла. Меня спросили, не буду ли я так любезен ответить на некоторые вопросы, касающиеся понимания ряда пассажей и тем в его текстах? Я охотно согласился.

Чего я не мог понять (и что выяснилось во время разговора), так это, почему многие студентки усвоили из курса по Новому Завету, что Павел был женоненавистником и что фрагмент, который мы будем разбирать, — самое очевидное подтверждение такой позиции апостола. Сейчас я должен признать, что недостаточно понимал данный отрывок тогда, но я не уверен и до сих пор, что понимаю его как надо. Однако мне кажется, что мы в состоянии понять, на какие вещи Павел прежде всего хотел обратить внимание, даже если способ, которым он пользовался для этого, останется не до конца понятен.

Всем известно, что Павлу нельзя приписывать социальных проблем, которые имеются в сегодняшнем мире. Познакомьтесь поближе с любой другой культурой, даже из существующих сегодня, и вы откроете для себя множество едва уловимых обычаев, стереотипов и ограничений в общественной жизни, некоторые из них относятся в том числе к одежде и прическе. В западной культуре мужчина, приглашенный на официальный обед, не пойдет туда в пляжной одежде, а женщина не станет одевать на пикник свадебного платья. Большинство западных церквей отказались от требования к женщине одевать головной убор при посещении храма (в любом случае, женские головные уборы в западном стиле далеки по своему покрою от того, что имел в виду Павел), но никто до сих пор не считает странным, что мужчина, когда входит в храм, обязательно должен быть с непокрытой головой.

Во времена Павла (так же, как и сейчас, во многих отношениях) половая принадлежность сильно определялась различиями как в прическе, так и в одежде. Внимательно рассматривая статуи, вазовую и настенную роспись и орнамент, мы можем легко увидеть, как это проявлялось в жизни. Существовали непререкаемые социальные стандарты и традиция, предписывавшая проводить такие различия. Но разве Павел сам не учил о том, что «нет ни мужского пола, ни женского, потому что все вы едины в Мессии» (Гал 3:28)? Возможно, на самом деле, это была одна из «традиций», которые он передал и в которых наставил коринфскую общину, так как ей было крайне необходимо знать, что евреи и греки, рабы и свободные, мужчины и женщины были одинаково ценны и на равных правах приглашены стать членами нового Народа Божьего. Возможно, что всё это имело определенное влияние на ситуацию, которую он учитывает, говоря слова, которые нам предстоит разобрать; возможно, что некоторые из коринфских женщин поняли его слишком буквально, так что во время молитвы или провозглашений пророчеств на общинных собраниях (которые Павел описывает в 14:34–35 как регулярно совершаемые, и толкование разбираемых сейчас стихов должно помочь нам в объяснении фрагмента о женском пророчестве) они решили не покрывать себе голову как обычно, а также, возможно, расплести свои волосы, чтобы тем самым показать, что благодаря Мессии они свободны от традиционных социальных ограничений, которые были важными атрибутами, касающимися различий по половому признаку.

Кажется, здесь слишком много этих «возможно». Мы в состоянии только строить догадки о том, что реально происходило там — что, собственно, история как наука чаще всего и делает. Но касательно данной ситуации нам надо признать, что сведений у нас гораздо меньше, чем это нужно для того, чтобы понять происходящее хотя бы приблизительно. Но Павел, очень может быть, к удивлению коринфян, не одобряет такого выражения женщинами своей свободы. Он настаивает на необходимости сохранять во время богослужебных собраний атрибуты, относящиеся к половой принадлежности.

<...>  Если люди извне узнали бы, что на христианских собраниях присутствуют женщины, «позволяющие себе быть с непокрытой головой», это могло подорвать репутацию общины так же, как в том случае, если в современном западном мире кто то, заглянув через окно храма, увидел бы там женщин, молящихся в бикини.

Беспокойство по этому поводу, конечно, Павел в данном фрагменте прямо не высказывает, и мы рискуем «приписать» ему то, что волнует нас самих, вместо того, чтобы попытаться расслышать, что он старается нам разъяснить. Необходимо изо всех сил попытаться сделать это, тем более что в современном западном мире мы почти не встретим таких способов различения, о которых Павел говорит в ст. 3: Мессия является «главой» для каждого мужчины, а муж является «главой» каждой женщины, а «главой» для Мессии является Бог. По–видимому, согласно этим высказываниям, мужчина ставится в положение превосходства, чем женщины могут чрезвычайно возмутиться, употребляя в качестве воинственного клича цитату из Послания к Галатам (3:28):

«нет ни мужского пола, ни женского, потому что все вы едины в Мессии» (т.е. во Христе)

Но что Павел подразумевал под понятием «глава»? Он использует его несколько раз в разбираемом фрагменте в переносном смысле, как в ст. 3, а местами, когда говорит о голове как части человеческого тела (ст. 4–7, 10), — в буквальном. Но это слово может иметь здесь разные значения; и мне видится теперь удобной возможность, чтобы сказать, что в ст. 3 не содержится слов о «главенстве», понимаемом как верховная власть, а скорее, речь идет о «главенстве» как указании на «источник», подобно тому, как говорят об «истоке» или «начале» реки. И действительно, в некоторых пассажах, где Павел объясняет, что имеется в виду под «главой» (ст. 8, 9, 12а), он постоянно соотносит или ссылается там на историю творения, изложенную во 2 главе книги  Бытие, где повествуется о создании женщины из мужчины.

Подчеркивание этого момента, по всей видимости, указывает на то, что очень важно как для мужчин, так и для женщин, чтобы во время богослужения они сохраняли свою изначальную идентичность; таким образом должен был бы прославляться Бог, сотворивший их столь разными, и одновременно эти границы не размывались бы теми, кто выражал претензии таким путем поменять свой общественный статус. Одним из ключей, не обозначенных явно, для понимания фрагмента может послужить Павлово предположение о том, что во время богослужения осуществляется в какой-то мере восстановление творения или даже что в богослужении мы можем переживать его окончательное восстановление (15:27–28). Бог сотворил человека мужчиной и женщиной и дал им «власть» над всем миром, как это выражено в Книге Премудрости Иисуса, сына Сирахова (17:3), где дается резюме Быт 1:26–28 и содержится отзвук Пс 6:4–3 (Книга Премудрости Иисуса, сына Сирахова, была написана около 200 года до н. э.). И если людям эта власть над миром должна будет возвращена, то во время поклонения истинному Богу в церковном собрании, когда они молятся и пророчествуют от Его имени, это уже происходит; они обновляются, обретая Его совершенный образ, в полном соответствии с которым они и были сотворены изначала, и радуясь своим половым различиям, которые дал им сам Бот.

В случае, если Павел имел в виду именно это, его критика обращена на обоснование того, что мужчины бесчестят свои головы, покрывая их чем бы то ни было во время богослужения, а женщины бесчестят, в свою очередь, свою, не покрывая их. Он доказывает это главным образом на том основании, что при сотворении мужчине были даны короткие волосы, а женщине — длинные (ст. 5–6, 13–15); тот факт, что некоторые культуры и отдельные люди представляют подчас исключения, просто не берется им в расчет ( и это предположение Павла совершенно произвольно, конечно - прим. didahe) Основной упор здесь делается на то, что во время богослужения мужчины должны быть в той одежде и с прической, которая требуется, чтобы быть похожими на мужчин, а женщины — в соответствующей им одежде.

Почему тогда он говорит о том, что «женщины должны иметь на голове знак власти ради ангелов» (ст. 10)? Это, надо отметить, одно из самых загадочных высказываний, однако некоторую помощь нам могут оказать Рукописи Мертвого моря. Там присутствует взгляд, что, когда Народ Божий сходится для поклонения Бога, там присутствуют ангелы (многие тексты литургий и многие богословы тоже об этом говорят).

Для авторов рукописей это значило, что ангелы, будучи сами святы, должны не допускать появления никакой нечистоты в общине. Павел разделял точку зрения, согласно которой ангелы также участвуют в богослужении вместе с людьми, но при этом обращал внимание на несколько иной аспект этого.

Когда люди окончательно обновятся благодаря своему единению с Мессией и будут воскрешены из мёртвых, тогда они будут восстановлены в своем статусе имеющих власть над ангелами (1 Кор. 6:3). Во время богослужения Церковь предвкушает то, что будет открыто при завершении нового творения. Когда женщина молится или пророчествует (возможно, и на ангельском языке, как в 13:1), она должна быть сама собой, так как мужчины и женщины созданы разными для того, чтобы быть взаимным дополнением друг друга, будучи единым образом Божьим; свою же собственную половую идентичность, как и мужчина свою, она должна сохранять, чтобы мир, включая и ангелов, пребывал у нее в подчинении. Божье творение нуждается в полноценном, славном и подлинном человечестве, а это значит — в полноценных и подлинных мужчинах и женщинах. Это и, конечно же, многое–многое другое помимо этого может быть пережито и осознано во время богослужения.

Коринфяне, в таком случае, могли сделать не совсем верный вывод из «традиции», в которой Павел наставил их. Лучше или хуже, чем мы, поняли они его обоснование, неизвестно, однако ясно одно: его основной целью было заявить, что атрибуты, подчеркивающие половую принадлежность, не должны быть устраняемы во время поклонения на богослужении. В любом случае правильность такого понимания очень возможна.

Мы сталкиваемся со множеством проблем, но можно быть уверенным, что наше богослужение, наше поклонение Богу, если оно совершается нами в истине, чтобы прославить Божье творение и предвкушать полноту, когда оно будет обновлено, остается приоритетным. Не может быть никаких «возможно» в приложении к нему.