Священник Георгий Чистяков
Христианский ответ на вызовы беды
выступление на семинаре
Я очень часто не делаю различия между верующими и неверующими людьми, если неверующий человек пришел к нам в храм. Мне дороги все.
Наши добровольцы - не только верующие люди. Наша задача не в том, чтобы понять, верующий перед нами человек или нет, а в том, чтобы понять - добрый это человек или нет, ответственный или нет. И главное, с чем он идет в больницу: чтобы подставить свое плечо или с тем, чтобы предлагать свои нелепые способы чудодейственного исцеления? Огромные силы уходят на то, чтобы не пустить в больницу разного рода сумасшедших, которые появляются то с гербалайфом, то с какими-то своими изобретениями. Они говорят, что мы обязательно должны внедрять их препараты, и иногда приходится "летать" по коридору, их отлавливая. Что может сказать православная община докторам, детям и их родителям? Надо сказать, что если человек вырос в условиях несвободы, ему свойственно перекладывать свою личную ответственность на кого-либо другого - на общество, закон, начальство, главного врача или на Бога. Отсюда в нашей стране есть тенденция переложить ответственность на Бога - за принятие или не принятие каких-либо решений.
Христианство - это тайна моего сердца, это наша личная, живая вера. Евангелие - это не манифест и обращено оно не к миру, а к каждому из нас, в очень личном плане. Библия - это не географическая карта, а атлас автомобильных дорог. Библия - это личностная система взглядов. Христианство должно привнести в нашу холодную жизнь атмосферу любви.
Что касается этого извечного вопроса "За что?", то, конечно, его задают и родители и дети. "За что я умираю?", "За что умирает мой сын или дочь?" В Евангелие есть ответ на этот вопрос, но почему-то многие связывают болезнь и смерть с грехом. Это не так. Иисуса спросили про слепорожденного: "Кто согрешил: он или родители его?" И Иисус ответил: "Ни он, ни его родители". Мы не знаем, от чего кто болен и почему мы умираем. Болезни, с которыми лежат дети в нашей больнице, столь страшны и столь ужасны, что мне не хочется верить, что это "Бог наказал". Бывает, что дети праведников умирают от тяжелейших болезней, а дети грешников прекрасно живут. Только наши личные отношения с Богом позволяют нам остановиться перед этой тайной.
Не бывает христианской медицины. Есть медицина честная и нечестная. А что касается вопроса, есть ли у христиан какой-то ответ на вызов беды, то ответ здесь может быть только один: "быть рядом". Разделить с людьми, которые страдают, их трудности и проблемы. Заслуга христианина не в том, что он что-то скажет умирающему человеку о жизни вечной, а в том, чтобы быть рядом. Бесполезны самые красивые проповеди, если я прочитаю ее и брошу умирающего человека дальше спокойно умирать. Время проповеди давно прошло. После проповеди Иисуса началось время свидетельств.
Среди "проклятых вопросов" - трансплантация. Вопрос морали в том, что человек, который ждет трансплантацию почки, ждет смерти другого человека, невольно ждет, чтобы кого-то убили или задавили на автодороге. Здесь очень легко доказать, что трансплантация - это и христианский подвиг, и безбожное деяние. Я думаю, что это вопрос совести.
Второй вопрос: говорить ли больному о смертельном диагнозе? Елизавета Федоровна, великая княгиня, считала, что больному обязательно надо говорить о диагнозе. Но когда мы говорим больному или его родителям, что человек умирает, то мы тем самым берем на себя огромную ответственность. А всегда ли мы готовы подставить свое плечо? Или мы спокойно скажем о диагнозе и после этого тут же закончим рабочий день, сядем на автобус и уедем домой? Мы можем говорить о диагнозе, только если у нас есть на кого оставить больного, если мы можем находиться с ним 24 часа в сутки, если мы не отойдем от постели умирающего. В наших постсоветских условиях этот вопрос индивидуален: говоря о диагнозе, мы можем ввергнуть человека в состояние шока и спокойно его в этом шоке оставить в одиночестве.
Надо говорить правду, но с другой стороны нельзя лишать человека надежды. Наш советский человек такой, что когда он слышит что-то неутешительное, он тут же оказывается в состоянии ступора. Он парализуется под взглядом беды.
И, наконец, эвтаназия. В том числе, это те самые вопросы выбора: кому дать иммуноглобулин или кого оставить на аппарате искусственного дыхания? Мы не можем считать, что медицина не может помочь этому больному. Медицина движется вперед, и с каждым днем все больше надежд на исцеление. Вспомните свои студенческие годы: что могла медицина тогда, что она может сегодня? С другой стороны, денег на лечение тяжело больного все равно нет. Я видел докторов после принятия тяжелых решений, они были с черными лицами, с проваленными глазами. Людям очень тяжело даются решения.
В Деяниях Апостольских есть история, которая очень пугает людей, некоторые даже уходят из церкви, дойдя до этой истории. Это история об Анании и Сапфире. Два этих человека, муж и жена, продали свою землю и отдали деньги церкви. Но часть денег они утаили, а сказали, что отдали все. Когда же апостол Петр спросил этих людей: "Почему вы утаили часть денег?", они упали мертвыми. Эту историю часто трактуют неграмотно, говорят, что вот Петр плохой такой, убил двух людей, которые пожертвовали деньги церкви.
На самом деле Петр не такой уж страшный. Никто не заставлял Анания и Сапфиру продавать землю. Тем более, никто не заставлял их отдавать деньги в церковь. И вообще, они могли нормально сказать: "вот деньги, я отдаю половину от тех денег, что у меня есть с продажи". Но Ананий и Сапфира солгали. Опять-таки, это не апостол их убивает за ложь, они убили себя сами, их убила собственная совесть. Это рассказ не о плохих, солгавших людях, а рассказ о людях очень хороших, которые не вынесли суда собственной совести.
В нашей жизни есть много ситуаций, когда нас судить может только совесть. И если человек не умирает, то оказывается в тяжелейшем психологическом состоянии.
Если говорить о двух цинизмах, то у неверующего человека он (цинизм) проще. Он рассуждает так: "Денег нет, больной все равно умрет, лучше уж заботиться о тех людях, которые должны жить". Что касается цинизма человека верующего, то этот цинизм сложнее. И вот тут меня удивляют наши околоцерковные журналисты, которые пишут "Смерть и выздоровление - в руках Божьих. Умирающему надо позволить умереть". И все-таки это неверно, потому что Христос нас зовет не помогать умирать, а помогать жить. Пока это возможно. До последнего момента надо умирающему помогать жить. К священнику часто приходят люди, которые глубоко страдают потому, что, как им кажется, они что-то не сделали для своего отца, или матери, или ребенка, и те умерли. Я со стороны вижу: они сделали все возможное. Но совесть оказывается судьей гораздо более жестким и строгим, нежели мое мнение.
"Будьте святы, как свят ваш Отец небесный", - есть фраза в Евангелии. Будьте милосердны, как милосерден ваш Отец небесный. А если мы посмотрим на историю этого слова, то мы увидим, что правильно говорить о боли, о том, что милосерден лишь тот человек, который способен откликнуться на боль другого человека как на собственную. Откуда приходит эта способность?
Думаю, в первую очередь надо говорить об опыте личных утрат. Мать Мария Скобцова похоронила двух своих дочерей: взрослую и маленькую. И когда она шла за гробом своей маленькой дочери, ей показалось - она потом говорила - что Бог зовет её стать матерью всех. Она прошла концлагерь и умерла с детьми.
Также см.
Стенограмма Русско–Французского семинара по психологическим аспектам помощи детям с заболеваниями с возможным летальным исходом (принимал участие свящ. Г. Чистяков)
Нисхождение во ад Из Записок московского священника
Мы просим вас оказать помощь создателям этого сайта.
Если вам оказались интересны и полезны материалы, опубликованные здесь, перечислите, пожалуйста, любую сумму денег.
Даже небольшая сумма будет полезна.
Здесь - о том, как Вы можете помочь, внеся пожертвование
